В. И. Терентьев

Было это или нет,

Нам никто не даст ответ.

Где тут правда, где тут ложь,

Никогда не разберёшь.

Если, правды, не узнать,

То придётся привирать.

Память наша коротка.

Чтоб её встряхнуть слегка,

Загляните в примечанья:

Пусть всплывут воспоминанья.

Свой рассказ начнем со слов,

Что придумал Михалков.

А потом пойдёт рассказ

Не про то, а что у вас,

А про то, а что у нас.

Кто на лавочке сидел,

Кто на улицу глядел.

Толя пел,

Борис молчал,

Вовочка ногой качал.

Дело было вечером,

Делать было нечего.

Для завязки разговора

Откупорили коньяк.

И сказал ребятам Боря

Просто так:

- День к концу идёт, ребята.

Любоваться бы закатом,

Но не время отдыхать.

Вот что должен вам сказать:

Президентство – тяжкий труд.

За любой просчет клянут.

Я ведь главный демократ,

Конституции гарант.

Боря неизменный тост

К первой рюмке произнес:

- За Россию – нашу мать!

Крепнуть ей и процветать!

Время надобно беречь,

И продолжил Боря речь:

- Дал мне преданный Шахрай

Полномочий через край.

Должен все я понимать

И в подробности вникать.

За страну переживаю:

Вдруг не будет урожая.

Или урожай опять –

Да такой, что не убрать.

Как в Сибири с отопленьем,

Хватит ли угля в котельнях.

Чем заполнены прилавки,

Нет ли в магазинах давки.

Где еще бы денег взять,

Чтобы пенсии поднять.

Стало столько наркоманов,

Как на кухне тараканов.

Проститутки на Тверской

Дразнят телом день-деньской.

Запад действует тлетворно,

Поставляя фильмы порно.

По стране гуляет СПИД –

У меня душа болит.

Пресса очень пожелтела,

Обнаглела до предела.

Не припомню я и дня,

Чтоб газеты про меня

Не писали: проклинали,

Зло меня критиковали.

В быт внедряется упрямо

Мерзкая телереклама.

На экране пиво, водки,

«Омсо» - лучшие колготки,

«Пепси-кола» и прокладки,

«Орбит», «Тайд» и шоколадки.

На экране сопли, пот,

Перхоть и больной живот

Перед тем как показать,

Что вдыхать, а что втирать.

Полагает детвора –

Простатит лечить пора.

И лекарства ей знакомы

От простаты аденомы.

Заявил недавно внук:

«Дед, я знаю твой недуг.

Ты не пробовал «Импазу»?

Говорят, поможет сразу».

Кто приносит гадость в дом

Утром, днем и перед сном?

Ведь не папа и не мама,

А бесстыжая реклама.

Если не дают зарплаты,

Значит, власти виноваты.

У военных нет жилья –

Виноват, конечно, я.

Если в шахте взрыв метана –

У меня на сердце рана.

И со скорбным я лицом

Должен выглядеть отцом

Для оставшихся  в живых,

Чтобы успокоить их.

Если рухнет самолет,

Если сель в горах сойдёт,

Должен траур объявить,

Триколоры приспустить.

И такая дребедень

Чуть не каждый божий день!

Мне не сладки сласти власти,

Коль кругом одни напасти.

Среди них сейчас страшней

Гнев солдатских матерей.

Грозно требуют они:

«Дедовщину отмени!»

Если б можно было разом

Отменить её указом,

Я б давно издал указ,

Подписать могу сейчас.

Обещал я матерям:

Изучу вопрос я сам.

И заверил – эту боль

Взял под собственный контроль.

У военных как-то раз

Был в казарме, видел плац.

Генералы что орлы –

И бодры, и веселы;

А в глазах почтенья свет:

«Есть!», «Так точно!», «Никак нет!»

Всё покрашено исправно.

Накормили очень славно:

Крабы, суп, бифштекс и торт,

А на третье был компот.

Я солдатское меню

С этих пор весьма ценю.

Показали мне солдат –

Ходят в ногу и молчат.

Я солдат остановил

И по-доброму спросил:

«Признавайтесь как мужчины –

Есть в казарме дедовщина?»

Получил от них ответ:

«Командир сказал, что нет».

Кто салаг сегодня бьёт,

Те воды набрали в рот.

Те, кого сегодня бьют,

Те дедов не выдают:

Знают, скоро будут сами

Самовластными дедами.

Уезжать пришла пора.

Троекратное «ура»

Разнеслось протяжным эхом…

Так ни с чем я и уехал.

Должность мне ещё дала

Иностранные дела.

Я от этих тёмных дел

Совершенно поседел.

Иностранцам всех милей

Был покладистый Андрей,

Но пришлось его убрать,

Чтоб своих не раздражать.

Чемоданчик у меня

С кнопкой адова огня.

И скажу без хвастовства –

Их всего на свете два:

У меня и в Вашингтоне,

В президентском Белом доме.

И выходит: я в ответе

За покой на белом свете.

И ответственность свою

Я пока осознаю.

А ещё меня волнует

Президентский протокол:

Не однажды был «прокол».

Как-то, помню, в самолете,

В океанском перелете,

Мне команда: «Выходи!

Встреча будет по пути».

С президентом иль премьером,

Губернатором иль мэром.

А страна-то с ноготок!

Я же – сплю без задних ног.

Видно, принял по дороге

Столько, что не держат ноги.

Так ту встречу и сорвал.

Напоролся на скандал.

Меньше выпил бы, коль знал.

Помню, как однажды с блеском

Дирижировал оркестром.

В Бонне было иль в Берлине.

Так понравилось Наине!

А враги кричат: «Позор!

Президент не дирижёр!»

А по мне повеселиться –

Словно заново родиться.

Если бы не протокол,

Я бы спел и в пляс пошёл.

Поиграл бы и на ложках,

Если б выпил хоть немножко.

Но в фужерах подают

Только прекислющий брют.

Вроде мне не много лет,

Но уже здоровья нет.

Слышал я, что алкоголь

В том играет злую роль.